Маленький ныряльщик - Страница 88

Однако у торпеды, бегущей двадцатиузловым ходом прямиком к цели и у подводной лодки, которая должна прокрасться и прицелиться -- разные задачи.

К чему я это? А к тому, что упустил я эту тематику и пошёл у поводу у флотских, представления которых о данном виде оружия больше теоретическое, чем результат опыта. Тем не менее, будем пользоваться имеющимся в наличии и, поверьте мне, это не настолько безнадёжно, как я Вам только что обрисовал.

У железных ныряльщиков двухузловый ход на элекромоторах, удобное управление и хорошие приборы. Кроме того, из них можно выйти под водой, отключившись от основной ёмкости сжатого воздуха и переключившись на десятилитровый баллон, в обнимку с которым несложно часок продержаться под водой, пока не отплывёшь в сторонку.

***

Команда с мостика, и первая пара пилотов занимает места в кабинах. Рубки втягиваются, и двеннадцатиметровые сигары заталкиваются в трубы торпедных аппаратов. Пора и мне упаковываться -- иду во второй группе. Для внешнего наблюдателя пароход сейчас направляется к причалу, но в его наглухо закрытом носовом трюме идёт напряжённая работа.

Шипит воздух. Расчёт фиксирует выход ныряльщиков и, закрыв передние крышки аппаратов, втаскивает обратно поршни-толкатели. Я втягиваю рубку до щелчка запора. Слышу, как снаряд вместе со мной до упора подают вперёд. Короткий лязг закрывшейся крышки. Секунды ожидания, шипение и резкое ускорение.

Меня отстрелили. Теперь -- не зевать. Рубку вверх, ход! Глубина два метра, дифферент на нос. Выравниваюсь на пяти метрах, поворачиваю на заданный азимут и отсчитываю секунды по часам. В мутной воде решительно ничего не видно. Вверху светло -- а всё остальное зелёная дымка. Ха, а слева различима вытянутая тень ныряльщика, покинувшего соседний аппарат. Она чуть впереди и удаляется.

Время вышло. Доворачиваю туда, где по расчёту должна быть цель, и отключаю двигатель. Медленно всплываю. Рубка над водой. Впереди и правее - винтовой корвет "Яньу". Навожу на него. Очень удобное управление. Считанные секунды, и я на боевом курсе. Тумблер раскрутки гироскопа -- слышу работу мотора и по стрелке амперметра контролирую ток.

Снизился и застабилизировался. Есть рабочей режим.

Пуск моторов торпеды. Фиксирую нарастание скорости нашей сцепки, и тяну за рычаг замка.

Пошла, родимая прямо туда, куда метил. А мне направо и вниз.

Три взрыва прозвучали с небольшими интервалами, чуть позднее до меня донёсся четвёртый. Остальные пять пришли только через пару минут, но, довольно дружно.

Вот и вся операция. Что сейчас происходит в порту, попали торпеды в цели или, пробежав мимо, разметали песок берегов? Что предприняли хозяева порта в отношении "Аргонавта"? Ничего не знаю. Иду вниз по течению Миньдзяна и поглядываю, чтобы не врезаться в берег. Я под водой на глубине пяти метров и скорость моя такая же, как у прогуливающегося пешехода. Видимость -- метр или два. Если препятствие появится точно перед носом, ничего, кроме выключения мотора я предпринять не успею.

К счастью откос дна появляется слева и мне удаётся плавно отвернуть. И плыть мне так верных четыре с половиной часа. А потом нужно выныривать и осматриваться.

***

Аргонавт подобрал всех. После бункеровки он вышел из реки и встал на якорь на внешнем рейде. Я добрался до него через полтора часа после того, как всплыл и осмотрелся. Хорошо ходить на электричестве. Не очень утомительно.

- Да уж, Пётр Семёнович! Тряхнули вы, батенька, стариной, - Михаил Львович выглядит одухотворённо. - Представьте себе, швартуемся мы для приёмки угля, на борт поднимается чиновник и приступает к проверке документов на судно и груз. А сам весь такой бдительный. Рассказывает, как накануне вся французская эскадра прямо вот тут, считай, у входа в порт, в одночасье взлетела на воздух так, будто сами команды взорвали собственные крюйт-камеры.

Но, что удивительно, их примеру последовали и оказавшиеся по соседству два новейших китайских броненосца, только что прибывшие с верфей Германии.

Конечно, я потчую дорогого гостя лучшим чаем, подношу ему традиционные подарки, изготовленные искусными ювелирами. Сочувствую, выражаю надежду на то, что мы сумеем благополучно загрузиться углем, и тут начинается ваше представление. Мы выскакиваем на палубу при звуке первого же взрыва, и в течение буквально пары минут видим гибель всей Фучжоуской эскадры.

Мне кажется, Александр Александрович именно об этой услуге нас просил?

- А уголь-то загрузили?

- Помилуйте, какой уголь? Вы представить себе не можете, что за тарарам начался на реке. Все бросились врассыпную: кто вниз по течению, кто вверх, а иные направились в протоку. Столкновения, вопли, неразбериха. Просто бежали, куда глаза глядят, и никому до нас не было никакого дела. А ждать когда всё уляжется, никак невозможно-с. Нужно поспешать к морю, ныряльщики собирать. Мы и отчалили. Чай, дотянем до дому на том, что осталось.

***

- Исполнено верно, - телеграфировал государь на эскадру, когда мы связались с ним уже из Посьета.

А в газетах прописали, что бумага на аренду земли для постройки железной дороги с Дальнего Востока в центральные районы России высокими договаривающимися сторонами согласована, и делу уже дан ход. Стало быть, за добро наши южные соседи ничего не делают, а вот когда для них запахло жареным -- сразу стали сговорчивыми. Ну да, в политике по-другому и не бывает, потому и не люблю я это гадостное дело.

***

Эскадру я так и сдал Измаилу Максимовичу. Он хорошо освоился с нашим необычным оружием и необходимостью сохранения его тайны. Мы с моей Дусей опять вернулись в Севастополь, только в покое нас не оставили -- Сан Саныч ненадолго заезжал в Ливадию -- он султана турецкого и хедива египетского пригласил погостить и решил, что я их обязательно заинтересую.